Канаде молча и внимательно, с выраженным интересом слушала Райдона. Ее немало взволновал тот факт, что Райдон сам решился рассказать о своей прошлой жизни, к истории которой у Канаде не было обходного пути. И хотя так она не могла почувствовать, какие эмоции вызывало у Райдона каждое воспоминание, память тысячелетней истории помогала ей оценить значимость его слов для него самого.
- Теперь я поняла, зачем ты перешел в мир демонов. Ты был особенным, и в мире людей стал изгоем, а потеряв близкого человека, ты окончательно утратил желание оставаться рядом с ними. Настолько, что тебе даже не хотелось больше принадлежать к человеческому роду. Я тебя прекрасно понимаю.
Канаде повернулась, снова подошла к розовому кусту и рассеянно начала гладить пальцами лепесточки ближайшего цветка, словно взяв паузу, не решаясь дальше продолжать.
- Но жизнь - это борьба. Боги дали всем нам возможность менять мир по нашему усмотрению. Так, как захочет каждый из нас в отдельности. Когда мы меняем мир, мы непременно сталкиваемся с противонаправленным изменением. Этот недостаток был одновременно и условием свободы нашей воли. Предполагалось, что данные нам свыше силы мы направляем на то, чтобы изменения все же произошли. Иначе этот мир застынет. И противиться такому порядку было дано не всем. Слишком это было тяжело - бежать из единственного данного нам мира.
Канаде говорила все быстрее и беспокойнее. Она уже повернулась вполоборота к Райдону, уперев взгляд перед собой в землю, но то и дело бросая быстрые короткие взгляды на него. Теперь она говорила сдавленным приглушенным голосом, а маленькие ручки то и дело вздрагивали и сжимались в кулаки.
- И как раз ты предпочел бегство борьбе. Такая возможность оставлена. Исчезнуть из мира, оставить все, как было, отвернуться от несправедливости, отпустить грехи своим врагам, унеся с собой ненависть и злобу, проклянуть свое существование, замысел Создателя и высшие силы, ниспославших тебе необычный дар - вот каким было это бегство! Многие диклониусы хотели того же самого - стать людьми и навсегда забыть о тех силах и возможностях, которые для них оставили боги! Да, тысячелетняя война была совершенно справедливым испытанием для них - она оставила лишь тех, кто верил в себя!...
Последние слова были произнесены уже довольно громко, после чего Канаде резко замолчала, медленно повернула голову и удивленно посмотрела на Райдона. Как будто удивилась, что тот вообще до сих пор стоит здесь.
- Ах, прости. Мне не следовало осуждать твой выбор. Я не бог, и не знаю всех истин. Ты сделал очень смелый шаг, крайний шаг. Никто до тебя не пытался настолько глубоко стереть себя со страниц истории. Может, именно поэтому, принимая такое решение, ты не предусмотрел одной простой вещи. В сочетании с первым отличием диклониусов от людей, это упущение ставит тебя на край пропасти.
"Нет, не получается. Не получается сдерживать гнев. Что же это такое... со мной. Неспокойно так..."
Канаде решила не продолжать. Она не знала, как Райдон отнесется к почти прямым обвинениям. Она не сдержалась, и теперь он имеет полное право не доверять ей.

Извиняюсь, у меня сейчас был небольшой приступ, моему демону ты явно не понравилась.
Активизация внутреннего голоса отнюдь не радовала Канаде, потому что это было самым четким доказательством того, что она, Канаде, что-то сказала неправильно, вызвав ответную негативную реакцию. Разговоры с диклониусами всегда требовали крайней осторожности и деликатности. Но Райдон когда-то был человеком, он вел себя как человек, и это создавало дополнительные сложности. Канаде была уверена, что причиной ее необычного эмоционального всплеска было то чувство тревоги.
- Ты прав. Твой поступок - это было не бегство. Это было игрой в прятки.
- Бегство предполагало то, что ты оставишь в прежней жизни все, что у тебя было. Все, что напоминало бы тебе о ней. Все, что связывало бы свободу жизни новой. Ты же отказался от своего тела, своих способностей, уничтожил себя для ненавистного тебе человеческого общества. Но в итоге ты лишь спрятался от него. Замаскировался под другого. А внутри... внутри ты остался таким же. Твои воспоминания - от них ты отказаться не смог. Твое прошлое для тебя слишком много значило. И потому...
- ...потому твоя нынешняя жизнь - это продолжение прошлой. Сменив оболочку, но не очистив душу, нельзя начать все заново. Но я уверена, что ты это понимал и тогда. Избавиться от проклятия и от людской памяти о себе - это все, что ты хотел изменить для себя. Для чего? Чтобы снова вернуться к жизни среди людей, как это было до проявления твоего дара, я права? Что же тебе сейчас мешает?
Канаде чувствовала, что скоро ее слова превратятся в издевку. Невозможно говорить о таких вещах спокойно, не будучи самому при этом в состоянии полного умиротворения. Но проклятое чувство тревоги уже не хотело покидать ее. Потому Канаде повернулась и поспешным шагом подошла к клумбе с нарциссами. Рядом с ней стояла большая медная садовая лейка. По всей видимости, здесь Канаде ее оставила, когда почувствовала приближение поднимающегося по лестнице Райдона. С заметным усилием Канаде подняла лейку и продолжила поливать яркие желтые цветы, прикрыв глаза и восстанавливая ровное дыхание. Она уже понимала, что самой сказать всего у нее не получится - только подвести.

- Когда в мире рождается ребенок, он наделяется божественной сущностью, называемой душой. Можно сказать, что это идеал, это маленькая копия создавшего ее бога. И ребенок живет по велению души, а не разума, поскольку тот еще слишком слаб, чтобы как-то противостоять божественному слову. И в идеале человек должен одинаково и беспристрастно прислушиваться к велению разума и слову сердца, совмещать в себе прагматичное и романтичное начала. И та маленькая часть души, которая может говорить со своим владельцем, желает ему только добра, но в своем особом понимании. Она хочет, чтобы ее владелец вел себя подобно создавшему его богу. Эту частичку души назвали Внутренним голосом, а не так давно в связи с некоторыми изменениями, произошедшими в мире, в ход пошло иное называние - Близнец.

Ну вот, теперь ты сам можешь понять, в чем твое упущение. Ты со своей непогашенной ненавистью к людям, со своим страшным прошлым - ты решился открыть для себя своего собственного Близнеца. Который все прошедшие годы терпел тот ад, в который тебя поместила судьба, и в который ты поместил сам себя в своих мыслях. Отказавшись от борьбы, ты отказался от надежды, а значит, ты лишил места для жизни своего Близнеца. Тебе не представить, как он сейчас озлоблен. Не на тебя - на весь мир. И если ты не создашь себе цель и не начнешь действовать - ад для него не прекратится. И он тебя не оставит в покое.

Заметив, что Райдон смотрит куда-то сквозь нее какими-то дикими глазами, Канаде забеспокоилась.
"Что с ним? Близнец? Где?"
Канаде в недоумении оглянулась.
Ты всего-лишь ненависть, то что родилось во мне, когда я узнал настоящие мысли людей.
"Он говорит с Близнецом, словно он где-то здесь, а не у него внутри! Это галлюцинации... или же действительно он уже здесь?!"
Канаде не могла чувствовать присутствия, потому вероятное появление Близнеца Райдона было... мягко говоря, смертельно опасным, учитывая, насколько плохо Райдон умел ему сопротивляться. Все ее знания были бессмысленны, повлиять на бога было куда сложнее, чем на человека или диклониуса. А времени могло и не быть. Канаде вдруг страшно захотелось позвать Аико и Беллу...
Но Райдон резко отвернулся от нее, и Канаде взяла себя в руки и вслушалась в его разговор с невидимым собеседником. Ангелом ли или демоном - все равно. Но если это был Близнец - его сила, и пока что уравновешивающая ее сила хозяина были поразительны.
- И ты, это не Я <...> я никогда не выпускал на свободу Твои желания, приняв их за свои.
После этих слов Райдона Канаде готова была аплодировать ему. Хоть эта борьба человека со своей природой и была бессмысленной и заведомо проигрышной, но она тем не менее человек не сдавался, даже зная всю правду о себе. Диклониусы сдавались очень быстро, до продолжали борьбу единицы, но редко кто доживал до конца... если не было вмешательства извне. В одиночку держать жесткую осаду не в силах был никто. Сотни лет диклониусы искали способы пути своей души, но одинаково безрезультатно. Внутренний голос нельзя было обмануть, нельзя было запугать и подкупить. И договориться было почти невозможно. Не может смертный сопротивляться богу, пусть даже своему собственному.
Канаде сразу вспомнила, как самые могущественные диклониусы оказывались на краю гибели из-за своих Близнецов, не в силах самостоятельно остановить подавление им своей воли.  Например, Нейла. В моменты, когда Близнец шел на приступ, она совершенно теряла контроль над телом и разумом. Результаты были очевидными - как одиночные, так и массовые убийства. Причина тоже была одинакова - некогда причиненная людьми боль. Тогда Нейла смогла победить, уничтожив своего Близнеца - но и то лишь когда ей помогла пуля, выпущенная по ней Нориэль. Одна лишь воля к жизни на краю смерти тогда смогла перейти в контратаку и разбить противника.
Или взять ту же Нориэль. Если бы ее, Канаде, всгда не было с ней рядом, страшно представить, кем бы сейчас была Номер Первый, у которой пять лет назад фактически у нее на руках за один лишь день умерли сразу двое.  Ее родная сестра Сабрина, пораженная слабым режущим векторным ударом в ходе операции, руководила которой сама же Нориэль. И последняя на тот момент надежда диклониусов, Лилия-сама, которую она, Нориэль, сама же смертельно ранила по глупейшему недоразумению.
- Если Ты моя душа, то пусть возвращайсяв свой персональный ад. Моё "дорогое, второе Я". Ты ничем не лучше и не чище тех душ, что были у тех кто меня окружал
От этих слов Канаде передернуло. Этот недодиклониус все еще поддерживает вокруг своего сознания каменную стену, тогда как бьющийся об нее враг от боли становится лишь сильнее и злее. Более того, обороняющийся умудряется еще и говорить с разъяренным чудовищем в тонах таких же жестких, как и его стены.
"Глупец. Это безнадежно. Верный путь с самоубийству! Нельзя ненавидеть своего Близнеца, каким бы он ни был - тем самым ты только ухудшаешь его страдания и как следствие - свои! Это такой же замкнутый круг, которого ты сам так боишься!"
Но человек, похоже, уже обессилел и упал на камни дорожки.
- Как ни странно в одном мы с тобой сходимся, Это не оставит меня в покое.
"Забытие... возможно, это те недолгие часы и минуты, когда ад прекращается для Близнеца. Но не для хозяина - во сне Близнец может отыграться на нем по полной. Кошмар, ни на минуту не прекращающийся ни для кого из них. Да, он не оставит тебя в покое. Пока ты сам не найдешь для себя покой..."

Неожиданно Канаде тоже стало холодно. Весь мир вдруг словно покрылся изморозью. Канаде села на корточки, прижала к себе руки, сжалась вся в комок. Так она реагировала на великое зло, неожиданно повернувшееся к ней лицом. Она могла чувствовать его очень и очень издалека. Это чувство тревоги, что не оставляло ее последние полчаса, этот приглушенный ужас неотвратимого - она должна была что-то сделать еще тогда. Почему она медлила? Почему она вообще оставила ее?!
- Нори... сестрица, прости!
"Теперь все кончено. Долго этот мир терпел меня. Я потеряла тебя, сестренка Лили... я потеряла тебя, сестрица Нориэль... я жалкая, никудышная богиня, никому не способная  помочь..."
Канаде, мелко дрожа, усилием воли подняла голову. Изморозь блестела на бархатных лепестках роз, серебрила иголочки кипарисов, полупрозрачным налетом лежала на белых камнях дорожки. Солнце закрыла колеблющаяся сероватая фата. Лишь лежащий перед ней недодиклониус пока еще словно держал в себе тепло - холод не подступал к нему.
"Хоть он с одной стороны и слишком слаб, но его сила духа... кому я могу доверять сейчас больше?"
Канаде медленно поднялась на ноги, сделала несколько нетвердых шагов к Райдону, села на колени прямо на холодную дорожку и принялась трясти его за плечо.
- Эй... проснись, проснись пожалуйста! - Молила она, сама удивляясь своему изменившемуся до сдавленного и неуверенного голосу. - Нет, только не сейчас!
Канаде вздернула голову и испуганно огляделась. Вокруг, казалось, не было ни души. Одна морозная тишина.
"Нет, скоро они все поймут! Скорее, скорее..."
Поняв, что времени не осталось, Канаде залезла Райдону на спину, довольно грубо обеими руками вцепилась ему в волосы, наклонилась к его голове и глухим, совсем недетским голосом произнесла:
- Жалкий Близнец, внемли моему повелению. Грозная и справедливая Сенси приказывает тебе - замолкни!

"Ну слава мне, получилось! Хоть какое-то время Близнец будет молчать."
Канаде сползла со спины Райдона, посмотрела ему в лицо и нахмурилась. Райдон выглядел очень плохо.
- Ты как? Очень больно? Встать сможешь? Пожалуйста, попытайся!
Канаде вцепилась в его руку и насколько хватало сил потянула его в сторону ворот храма. В нависающей мгле его темная громада казалась так близко.
- Ну пожа-а-алуйста, скорее! Потом я расскажу все, что захочешь, только... открой мне двери!
Действительно, трехметровые резные ворота выглядели довольно массивными и неприступными для десятилетней девочки. Канаде тянула Райдона за собой и через каждую секунду наклоняла голову, заглядывая ему за спину, в дальний конец дорожки, скрывающийся в сероватом тумане. Пока что там виднелись лишь тающие в колеблющейся пелене силуэты розовых кустов. Словно гигантское влажное облако поглотило холм и отделило его от мира, спрятало, сделало невидимым. Казалось, дойдешь до края - и там будет пустота.
"Аико и Белла пока не показываются... куда они исчезли? До них еще не дошло, что все закончилось? Это шанс, единственный шанс..."

Из приоткрытых ворот наружу просачивался теплый сухой ветерок, резко контрастировавший с холодом и сыростью сада. Внутри храма было темно. Тонкая полоска приглушенного туманом солнечного света, пробивавшаяся через щель, примерно два метра скользила по гладкому дощатому полу и растворялась во тьме. Канаде немедленно прошмыгнула внутрь и на несколько секунд пропала в густой, словно мех, темноте. Впрочем, скоро вернулась обратно к воротам. Вид ее был расстроенный.
- Как противно... - Тихо произнесла она, подошла к щели и стала всматриваться в глубину затянутого туманом сада. Казалось, ей совсем не хотелось идти дальше, и она еще не рассталась с надеждой, что все обойдется. Не прекращая вглядываться в туман, она сказала:
- Мне действительно жаль, но придется расстаться - дальше тебе лучше не идти. Поспеши - обойди храм справа, с северной стороны начинается овраг, по нему... - Канаде замолкла, сжала губы с досады. - Нет, назад уже нельзя.
На первый взгляд казалось, что в саду ничего не изменилось. Все так же мощеная дорожка с живой изгородью из роз, по которой пришли Райдон с Канаде, растворялась в белом молоке. Слева и справа вверх, точно горные пики из облаков, поднимались острые верхушки крон кипарисов. Тут и там на белой траве темными грудами были раскиданы группы кустов и неотличимые теперь от них валуны. Ни единого намека на какое-либо присутствие.
Вдруг плывущие в вышине клочья тумана на секунду окрасились в золотистый цвет. Потревоженный туман зашевелился и пришел в движение, поплыл волнами, словно его пытались разогнать короткие порывы ветра. Вершины кипарисов еле заметно качнулись. Молочная мгла чуть-чуть приподнялась над землей, медленно открывая глазу до того поглощенные ею предметы. Через несколько секунд стало возможным различить то место, где какую-то минуту назад находились Канаде и Райдон.
Там стояли двое. Невозможно было разобрать, кто они и что делают. Видно их было не больше секунды, после чего они исчезли. Но зато слева и справа среди кустов и валунов стали различимы другие фигуры. Две, три, четыре... Они совершенно непостижимым для человека образом двигались, а вернее, плыли над землей, все в одном направлении - к храму.
- Скорее!
Канаде схватила Райдона за рукав в втянула его внутрь. Отпущенная створка ворот сама захлопнулась следом. Канаде и Райдон очутились в полной темноте.
- Держись за нее. - В руке Райдона оказался конец широкой, на ощупь кружевной, ленты. - Не отпускай. А то потеряешься навсегда. Пути назад уже нет.
Лента натянулась, и они двинулись. Храм оказался неожиданно большим. По крайней мере они шли все прямо, но противоположной стены все не было. Не было вообще ничего. Не было и эха. Тьма поглощала все звуки. Только мягкие шаги по покрытому то ли пеплом, то ли прахом полу, шорох юбок Канаде где-то впереди, стук собственного сердца. Слабый сквозняк дул то с одной стороны, то с другой. Пахло то высохшим деревом, то дымом, то прелой травой. Невозможно было понять ни направление движения, ни даже время, сколько они идут. Канаде молчала.
Натяжение ленты ослабло. Они остановились. Шорох юбки послышался совсем рядом. И вдруг перед глазами Райдона вспыхнул свет.
Свеча. Свеча на маленьком узорном подсвечнике стояла на узком высоком столике на одной ножке. Слабый свет выхватывал из мрака только Райдона и Канаде. Больше ничего. Ни сверху, ни снизу. Ножка столика терялась во тьме, клубящейся под ногами, словно черный дым.
- Теперь нас не найдут. Мне жаль, что тебе пришлось последовать за мной в Паутину Замыслов - но, поверь, для тебя это лучше, чем остаться снаружи. Прости, что так долго ничего не говорила - я искала здесь Свечу Искренности, это совсем не просто. Её свет приподнимает завесу тьмы неведения. С ней ты сам сможешь найти себе путь.

Когда Райдон отдернул руку и посмотрел на ладонь, Канаде забеспокоилась:
"Что у него с рукой? Снова Близнец? Ах, да..."
Пока Райдон шел вслед за Канаде по Паутине, вокруг он видел одну лишь тьму только потому, что его Близнец временно не беспокоил его и не подсказывал дорогу. Близнец же сам все прекрасно видел по-своему, и путь от входа и до свечи он наверняка запомнил, хотя сам бы он никогда не нашел выхода.
"И теперь, когда выход уже найден, он решился проявить себя! И он наверняка против того, чтобы я еще раз появилась рядом с ним! Что Близнец с ним делает?!"
Когда Райдон быстро, без оглядки, зашагал прочь, Канаде уже однозначно для себя понимала, что чертов Близнец ее переиграл.
"Бесполезно. Если ты не признаешь себя диклониусом, а останешься человеком, ты плохо закончишь!"
Канаде приблизила свечу к лицу - ей снова становилось холодно. Старая червоточина в душе заныла, сковывая мысли и больно сжимая сердце.
"Я - жалкая, ничтожная богиня, неспособная помочь никому..."
Скоро мир снаружи может измениться до неузнаваемости - и ей не будет там места. Выйти наружу сейчас, попытаться что-то изменить - этого Канаде не могла, даже если богиня того и хотела. Поставить на кон все ради ничтожного, но единственного шанса, как некогда смогла сделать ее предшественница, Канаде не могла. Все, что оставалось - это надежда. Надежда и слова.
- Опасайся золотоволосой девки!!! - Поздно спохватившись, но все же надеясь, что ее услышат, крикнула Канаде вслед все еще заметному на фоне далекого света силуэту Райдона.
Теплый воск лениво сползал на крепко сжатые ладони, словно песок часов отсчитывая время. Богам некуда спешить, у них впереди вечность. А сколько отмерено ей? Сколько свечей догорит у нее на глазах прежде, чем наступит тьма? Это больше не зависело от нее.