Кое над чем я работаю, и собираюсь выложить здесь.
Скажем так, это связано с миром Ролевой как я его представляю, но в своей (и весьма хардкорной) инерпретации. С диклониусами и нетолько.
Этакое мрачное технофентези.
Комментарий пока не даю, но вы можете обсуждать и излагать свое мнение.

Сам текст.

В Ад и обратно

Крики. Истошные вопли боли и ужаса. Звериный рык и рев, стрельба и снова крики... Сознания нет — только мутная жижа безумия и застилающий глаза кровавый туман. Непрекращающаяся какофония смертельного смрадного угара. Пулеметный грохот. Взрывы. Пустота...

Тело лежит, не шевелясь, в глубокой тьме, посреди обломков, бетонных глыб и арматурных штырей. Присыпанный бетонной крошкой, он недвижим и кажется мертвым, погребенным в неведомом просторном склепе. Кажется, уже никто и ничто уже не посмеет нарушить его вечного покоя. Лишь два маленьких огонька крысиных глаз, медленно семеня на коротеньких ножках, подбираются все ближе к его открыто лежащей ладони. Не спеша, как не спешат люди перед основательным ужином, она подошла к еще свежим, не окоченелым пальцам, крутясь вокруг и пристально обнюхивая в предвкушении предстоящей плотной трапезы. Не шевелится — значит, покойник, можно приступать.

Импульс боли вернул ему жизнь и чувства, напомнив, что тот еще не покинул бренного мира. Боль, зародившаяся в укушенном пальце, передернула все тело. Крик, уже долго не звучавший среди этих стен, вновь огласил присутствие человека. «АААААХ-ты дрянь!» - насильно пробужденный, он отшвырнул крысу куда-то далеко, ругаясь и матерясь. Боль быстро привела его а чувство. «Ах ты, скотина», - сквозь тяжелое дыхание чертыхался сравнительно молодой мужчина, ища чем бы хоть как-нибудь перевязать палец. Сгодился кусок белого платка, грубо порванный и намотанный. Понемногу приходя в себя и возвращаясь к сознанию, он зацепился за мысль, что привела его в оцепенение.

- Где я? Кто я? Как я здесь очутился? Эй! Есть здесь кто?!

Ответа нет. Вокруг только полная тишина и кромешная тьма. Он полулежал, полусидел, напряженно пытаясь заставить свой мозг заработать и найти хоть какое основание своему здесь местонахождению, но это было бессмысленно. Мужчина не помнил ничего, даже своего имени. Он не знал, где он, в какой стране и в каком году. Все, за что его мозг смог бы зацепиться, как будто намеренно удалили. “Так, я вроде живой”, - говорил он сам с собой, стараясь зацепиться за любую соломинку: “Вроде цел, если не считать крысиного укуса и того, что у меня дико трещит башка. Я лежу на полу в каком-то подвале. Темно — хоть глаз выколи!” Попытавшись порыться у себя в карманах, он обнаружил на себе бронежилет и разгрузку, нож и кобуру с пистолетом. “Так, значит я — военный, коп или что-то вроде этого. Уже что-то. Если я со стволом и в бронике — должна быть и рация”, - рассуждая, человек продолжил вслепую себя обыскивать. Что-то квадратное и с антенной — похоже на то, что нужно. “Блин! Я даже не знаю свой позывной и в каком я подразделении. Остается только кричать SOS. «Найти бы мне того, кто огрел меня по башке — я бы ему вломил по полной!» - ругаясь, мужчина поднес рацию к себе поближе: “Не видно ни хера! Где тут что нажимать?” Потыкав пальцем наугад, он полез в карман штанов — найти бы чем посветить. Что-то пластиковое. “Дешевая зажигалка — ну хоть один источник света!” В прочем, источник формальный, да и бензин на нуле — но осветить приборчик хватило. “Проклятье!”, - по другому не скажешь, рация буквально пробита чем-то, а конец антенны обломан. Все попытки нажать и выйти в эфир заканчивались одним — устройство работать не желало. “Да чтоб тебя, кусок железа” - в негодовании, он швырнул рацию на пол, окончательно разбив.

Зажигалка погасла, и он снова оказался погружен в темноту. Тишина мертвецкая — как в могиле. “Думай, как тебя, думай! Рация... Телефон! А вдруг отсюда можно позвонить?” - хоть одна радостная мысль пришла в голову. Пара секунд рытья на себе — и вот он. Типичная звонилка с сенсорным экраном, кучей ненужных функций и сомнительной надежностью — и одновременно ключ к спасению. Или нет? “Столько номеров и имен — и не дозвониться никуда, даже в полицию! Все жужжит — вне зоны доступа, вне зоны доступа! Это ж в каком я глубоком подземелье?! Нет, надо вылезать из этой чертовой ямы! У телефона хоть экран яркий, да батарея имеет еще целых 63 процента заряда. Сгодится”. Человек встал и, пытаясь осветить себе путь экраном сотового, стал осматриваться вокруг. «ААААЙ! Бля! Голова!!...» - стоило ему встать, как в черепе пульсануло с новой силой. «Крепко же мне двинули, скоты!» Пучок света от весьма яркого экрана неплохо рассеивал тьму вокруг, выхватывая из ее густоты отдельные куски. Впрочем, особо интересный пейзаж его точно не ждал. Квадратная бетонная коробка с тремя входами. Один из них завален, другой закрыт кирпичной кладкой. Путь только один. Что там снаружи — неизвестно. “Хмм... Стоит ли неизвестно в какую дыру лезть, да еще так неосмотрительно... Если на мне амуниция — значит все серьезно. Операция какая по замачиванию негодяев в сортире. Или я — беглый зек, переодевшийся в охранничью форму. Только бы пулю не получить. Лучше достану свою игрушку”, - мужчина извлек из своей кобуры пистолет и осмотрел его. «Так. Себуро M3 калибра 8,5мм. Магазин полный — 13 патронов, еще один в патроннике, больше боеприпасов на мне нет. “Да, я, видать, профессионал, если разбираюсь в марках оружия и умею с ним обращаться”, - осмотревшись, он взял оружие в правую руку, которую вытянул и положил на левую, удерживавшую телефон вместо фонаря. Режим экономии питания у мобильника отключен, как и автоматическое отключение и блокировка экрана.

Медленно, не торопясь, человек шел к выходу, освещая себе путь головная боль пульсировала, то становясь сильнее, то немного слабее. Впереди была чернота и неизвестность. “Думаю, мне не следует шуметь – еще «не наши» найдут и застрелят”, - быстро сообразил он. Вышел. Темнота все такая же густая, ни одной лампочки. Те, что на потолке – давно разбиты. Длинный коридор, как будто бесконечно длинный, и свет телефонного экрана уходит во тьму. Стены серые, обшарпанные-облупленные. Если на них и была краска – сошла уже давно. “Из этого места надо поскорее выходить – что-то жутко мне здесь… Холодом повеяло, будто смотрит кто на меня леденящим взглядом” – ощущение его было таково, будто ему и в самом деле что-то почудилось, когда он вглядывался в тьму коридора. Путь был в оба конца, и в обе стороны неизвестен, так что оставалось лишь пойти наугад. Ноги ступали по бетону, на котором в иных местах лежали битые бутылки, проржавевшие донельзя консервные банки и истлевшие скелеты каких-то грызунов. В иных местах от коридора ответвлялись входы, которые вели в такие же непонятного назначения помещения. В иных местах эти помещения были соединены друг с другом, но особо разветвленной сети не создавали. Весь путь сводился к движению вперед с периодическим осмотром «боковушек». Иногда в них лежали предметы мебели вроде покоящегося ножками вверх стола или стульев, у которых явно не хватало ножек. Или ванна, изъеденная ржавчиной, в которой непонятно зачем лежал манекен. Общим было одно – ощущение полной заброшенности и ненужности. Все, что валялось, выглядело, бесспорно, оставленным еще очень давно

Он не знал, сколько времени так прошел – часы на его руке не работали, а на мобильник он взглянуть и засечь не удосужился. Голова продолжала болеть – но вроде полегчало самую малость. Наконец, он увидел стену в конце тоннеля. Тупик. «Топай обратно, придурок», - прочитал он надпись на английском, оставленную кем-то. Хотелось громко выругаться, но мужчина благоразумно сдержался. Присел. Хотелось закурить, но не было ни курева, ни источника огня. “Так, вспоминай, парень, вспоминай кто ты. Сосредоточься, парень! Вспоминай!” – настраивал себя, закрыв на мгновение глаза и стараясь выжать хоть что-то запечатлевшееся в мозгу – но это больше походило на попытку крокодила взлететь. Неожиданно что-то переменилось. Не то в нем, не то вокруг. Какой-то звон, непонятно откуда, как будто и снаружи, и изнутри головы одновременно. Он ощутил его мысленно, и мысленное переходило в почти физическое. Все сильнее, сильнее, меняя тембр, то выше, то ниже… как будто разговаривая… шепотом, переходящим в голос и снова в шепот. «Иди… сюда… Иди… ко мне… Иди… сюда… Сюда… Ко мне…» Под конец шепот переходил в почти змеиное шипение. “Что за…” – внезапно мужчина открыл глаза – звон и шепот прекратились, все вернулось к норме. “Что-то разум мой шалит, видать звезданули неслабо. Приклад, наверное, или арматурина”. Не имея другого выбора, человек с пистолетом пошел в обратном времени. На этот раз он засек, и ему хватило минут двадцати. Но он шел уже быстрым шагом, не озираясь и не заглядывая в боковые проемы. Продолжил путь в другую сторону. Все было практически тем же, но комнат значительно меньше. Нашелся даже туалет – только писсуары разбиты все кроме одного, а у унитазов уже давно нет воды в бочках. Кем-то оставленный порножурнал. Рядом с одним из унитазов – большое красное пятно, как раз на уровне головы человека, если бы он на него сел. Недалеко на полу – гильза от дробовика. “Кто-то не хотел жить. А я хочу просто отлить”, - немного подумав, что неизвестно когда и где еще удастся, человек подошел к одному из унитазов и справил естественную нужду. Руки, увы, не помыть – раковины и крана нет, только трубы из стены торчат на их месте.

Дальнейший путь был еще длиннее, но, к радости блуждающего, привел к лестнице. Путь был только вниз, на шесть пролетов. Три этажа.

На исследование следовавшего ниже этажа ушло где-то немногим меньше часа. Этого хватило чтобы понять, что ровным счетом ничего интересного там не находится такие же бесконечные стены и пустые помещения. Периодически на стенах обнаруживались надписи, и в основном они были непотребного содержания. Чем больше он бродил – тем больше удивлялся, где он, собственно, находится. Небольшие окошки, поднятые достаточно высоко, были либо заложены кладкой, либо забиты и зарешечены. За их пределом находилась тьма, абсолютно черная и непроглядная, без малейших признаков естественного или искусственного света. В некоторых помещениях стояли проржавевшие насквозь остовы кроватей, металлические шкафчики и пустые держатели для капельниц, а один раз под ноги ему попался костыль. “Скорее всего, это какая-то больница или лазарет”, - мужчина пытался рассуждать логически на основе увиденного: “Но почему не берет телефон? Почему так темно, что нет ни луны, ни звезд?” Это был вопрос без ответа, который не хотел укладываться в голове. Понимая, что сидеть и думать можно сколько угодно, а заряд не вечен, человек вернулся к лестнице.

Ступеньки были весьма старые, обитые, как будто на них постоянно роняли что-то тяжелое, что-то волочили, что-то оставило на них длинные тонкие борозды. Впрочем, на стенах тоже виднелись похожие ряды глубоких царапин. «Шшурх!» - внезапно что-то громко прошуршало, заставив вооруженного мужчину навостриться и снять свой пистолет с предохранителя. Никого, как и прежде. Снова знакомый звон, только выше и тоньше, переходя в какой-то ультразвук. “Тих-тих-тихо! Рано мне еще крышей ехать!” – усилием воли он отбросил от себя подозрительные ощущения. Встал на площадку между пролетами, постоять немного и успокоить воспаленное воображение.

«Этот мир полон чудес. Самое невероятное возможно. Самое непостижимое реально», - тихо, практически шепотом он прочитал выцарапанную на стене надпись, под которой подписался некто Агасфер. “Да уж. Когда ты просыпаешься ничего не помня и не понимая где – тут уж в любые чудеса поверишь”, - заключил вооруженный мужчина и еще раз прислушался. Ничего. Тишина загробная. Ступеньки на последнем пролете были еще более выщерблены, и на них местами зияли сравнительно застарелые красные пятна. Это уже начинало напрягать. Внизу же, прямо под лестницей было одно большое пятно, и для блуждающего не было сомнений, что это кровь. Судя по ее количеству, некто был если и не убит, то как минимум серьезно ранен. От пятна шли следы волочения, уходившие в «тупиковый» конец. Не хотелось идти туда проверять, особенно имея только одну обойму. Повернул в противоположную сторону. “Жуткое место какое-то, будто в фильм ужасов попал. Темно, голые стены, кровь. Тут явно была перестрелка или что подобное”, - размышлял мужчина: “За окном ночь, безлунная. А связь, скорее всего, просто глушат. Из всякого здания должен быть выход, а внутри еще могут быть свои…” Внимание его, неожиданно, привлекла серия борозд на стене. Не простых борозд. Это было нечто, походившее на след от когтей, глубина которого говорила о невероятной силе того, кто мог бы его нанести. Сердце екнуло. “Как эти следы могли здесь остаться, от чего… Или от кого…”, - от такой находки стало не по себе, и на спине проступил холодный пот. Опасения росли по мере того, как борозды на бетонных стенах попадались снова и снова. Хотелось даже свернуть в другую сторону, но идти туда, куда волочили окровавленное тело, хотелось не больше. «Возьми себя в руки! Соберись!» - сам себе тихо говорил он, пытаясь убедить, что бояться нечего и мало ли откуда эти полосы взялись. В конце-концов он считал себя человеком здравомыслящим, не верить же вы чудовищ и призраков… Или верить… Дверь, выломанная ржавая металлическая дверь в один из боковых «отсеков», лежала на полу, погнутая и сорванная с петель какой-то неведомой и огромной силой. Она несла на себе такие же борозды и вмятины от невероятных по мощи ударов. Идти внутрь не хотелось, даже с пистолетом становилось боязно. “Если нечто смогло сотворить такое с железом такой толщины – оружие ли против него мой Себуро? ” – вопрос был без ответа, но как бы предполагал его, и не в пользу пистолета. Стоя в недоумении и нерешительности, мужчина посветил внутрь, увидев противоположную стену и загиб. Какие-то граффити. Знак анархии. Перевернутая пентаграмма. Русское трехбуквенное ругательство. В некоторых местах странным образом сохранились кусочки кафельной плитки. Все было просто пропитано грязью и пахло каким-то помойным смрадом. Пятна. Красные пятна внизу. Что это?... Человек опустил свет экрана пониже, еще ниже. «Господи!» - внизу была целая лужа крови, и отнюдь не застарелая и засохшая. В этой луже лежал какой-то непонятный, небольшой предмет, похожий на кусок мусора странной формы. Пытаясь разглядеть, он шел, ближе и ближе, практически заступив внутрь. Запах резко ударил в ноздри, и в нем чувствовалось нечто до предела отвратительное, выворачивающее наизнанку. Нечто…трупное. Пересиливая отвращение, он подошел, и наконец, к ужасу своему, разглядел предмет. Это была оторванная человеческая кисть. Осознание увиденного заставило его даже не отшатнуться, а отпрыгнуть назад. Это шокировало его, шокировало просто до глубины души. “Да что за… что здесь вообще творится за безумие?!!” «Шшурх!» - послышалось внутри. И затихло. Это уже нельзя было объяснить только одной игрой воображения. Рука была настоящей! Отделенный от тела кусок человеческого мяса. Кровь. Когти. “Валить надо нах из этого кошмара!!” – содрогаясь от ужаса, он быстрым шагом направился из по направлению коридора. Вперед, вперед, вперед… Тупик. Решетка, опущенная вниз, с прутьями толщиной с большой палец и горизонтальными перемычками. Ходу нет. А за решеткой… Тела. Вернее их ошметки, растерзанные, разорванные на куски и как будто обглоданные. Головы, руки, кости и выпущенные наружу внутренности, красный от крови пол. «Что за…» - сердце как будто упало, бросило в холодный пот. Пятясь назад, он невольно споткнулся и упал, приземлившись на пятую точку. На потолке была страшная картина, изображенная кем-то в технике граффити. Она изображала Ад. Мучающиеся тела людей, с содранной кожей, оголенными мускулами, терзаемые какими-то жуткими пыточными орудиями со страшными шипами, лезвиями и дробящими кости тисками, избиваемые шипованными дубинами и рассекающими плоть бичами, распятые на крестах, насаженные на колья. Страшные, обезображенные, уродливые демоны, истязающие их. И в самой глубине – Он Сам, вмороженный по пояс в лед, многоглавый, многорогий, лично грызущий зубами грешников Дьявол. Испуганно пятясь назад, человек все-таки нашел в себе силы встать, опираясь на уже потерявшие твердость ноги. Путь из это места был один – ТУДА. В тот проход с выбитой дверью, где оторванная рука, кровь и ужас неизвестности.